Не нуждается Рэйган

[Shin Randaru]

Имя, ник: Рэйган
ID: 1423
Раса: Гуль
Известный возраст: Гуль
Пол: Женский (скорее всего)
Известные клички: «Сара», «Шелковая Лисица».

Внешность: Казалось бы, может что-нибудь быть примечательным в обычном довоенном гуле? Так вот в случае с Рэйган, оказывается, очень даже может. Первыми в глаза сразу бросаются бинты по всему телу – но не просто бинты, скрывающие отвратительность многих крепко сбитых личностей в пустоши, а парусиновые, плотно прилегающие к телу, что является явным признаком, по крайней мере, внешнего бальзамирования.
В осанке сей мумии тоже есть что-то необычное – по крайней мере то, что она вообще есть. Обычно, глядя на эту соответствующую всем гуманоидным признакам радость археолога, подозреваешь, что это скорее плохая актриса в костюме мумии, чем действительно гуль со скрытой внешностью.
Одевается Рэйган всегда в плотные черные костюмы, максимально скрывающие тело и защищающие бинты от любых внешних воздействий. Щели среди бинтов, предназначенные для глаз, обычно скрыты солнцезащитными очками.
Имеет несколько не столь заметных персональных мутаций.

Характер и мировоззрение: Самое главное, что стоит отметить: духовно Рэйган – не гуль и для себя никогда им не была, хотя факт своей мутации, конечно же, не отрицает. Она всегда подходила к своему существованию очень оптимистично, и знаете что – можно без зазрения совести сказать, что ей нравится быть гулем. Даже будучи человеком, она всегда ставила дружбу превыше любых других отношений, и именно в облике гуля у нее появилась возможность быть примерно на равных с представителями всех полов, рас и наций, если, конечно, те не воротят от нее нос. Нередко она признается себе, что счастлива, что рассталась с жизнью женщины, в которой люди смотрят в первую очередь на размер груди, а не на его личность и поступки. Конечно же, возможности проявить себя и завести новые знакомства она не упускает.
Конечно, не стоит полагать, что Рэйган - бесконечно добрая, руководствуясь тем, что та лояльно относится к тому, какая она есть. Всю жизнь она брала высокую планку нравственности, стараясь всех для себя судить по справедливости. В этом плане чаша весов для нее склонена к так называемой «железной логике», где характер человека и все его действия – это все критерии для одной объективной (пускай она и остается субъективной для окружающих) оценки о нем. Несправедливо обошедшегося с ней индивида она может очень невзлюбить – иногда даже летально; все это вкупе с ее злопамятностью делает из нее настоящую занозу в пятой точке – но лишь для ее недоброжелателей.

Взаимоотношения в социуме: «Со своим уставом в чужой монастырь» Рэйган никогда не лезла, что и является чуть ли не главным ее жизненным принципом. Врожденная социальная гибкость и выработавшееся со временем умение спокойно переносить любые личные оскорбления сделали ее морально устойчивой, что позволяло бесхлопотно переносить все невзгоды нахождения у самого подножья социальной пирамиды. «Играть по чужим правилам, и выигрывать» всегда было для нее принципом гонки с самой собой, основой некоего самосовершенствования, а когда это становилось невозможным, срабатывал вполне справедливый механизм ретировки: «Не нравятся чужие законы – уходи». Впрочем, выигрывая в чужой игре, она всегда старалась максимально отыграться на тех, кто обходился с ней несправедливо, как только оказывалась с ними на одной социальной нише.
Впрочем, те, кто с отзывчивостью относятся к Рэйган, находят ее не только лояльной, но и очень общительной особой. Пусть она лишена лидерских задатков и ораторских навыков, но она легко ставит себя на место собеседника, что позволяет найти общий язык почти с любым обитателем пустоши. В общении она хорошо улавливает грань между подколкой и оскорблением, однако ее понимание может расходиться с действительным смыслом сказанного в этом плане.

Манеры и поведение: Рэйган просто обожает вести себя несколько пафосно и порой даже брутально, хотя это все же ее шуточный образ, нежели какое-то высокомерие или понты. Такое поведение она старается никогда не доводить до оскорбительного по отношению к тем, кто был с ней учтив, впрочем, морально по полной оттягиваясь на тех, кто был ей враждебен и кого ей посчастливилось превзойти. В дружеском разговоре часто шутливо ехидничает, стараясь подколоть собеседника; не очень хорошо умеет шутить, хотя всегда пытается – впрочем, на статус умелого юмориста она со своими шутками и не претендует.
Рэйган всегда старается примерить какой-нибудь неимоверно крутой образ, всегда следя за тем, чтобы в глазах окружающих это оставалось лишь образом и ничем более. По мере возможности также пытается поддержать своих друзей, присваивая им такие образы, которые им бы, по мнению Рэйган, понравились, хотя не всегда ей это удается. Любит всех поучать, но никогда не настаивает на своей точке зрения.

Стремления и цели: Утомленная годами скитаний и одиночества, Рэйган, постарается найти для себя наиболее интересное занятие, подразумевающее широкий круг общения и, конечно же, способность себя обеспечить. Для этого, конечно же, ей придется найти общество, которое от нее по крайней мере не отвернется (желательно, цивилизованное, хотя, если придется, сможет ужиться и с рейдерами или мутантами). Основная цель – превозмочь себя и прыгнуть выше головы не только на словах; в процессе она обязательно постарается окружить себя верными друзьями, сделать себе имя и научиться чему-то новому… Вполне может оказаться, что Модок не станет конечной остановкой для вечного странницы, перед которой почти бессильно даже само Время.

Скрытый текст:

ВНИМАНИЕ! Эта часть квенты содержит лулзы, сатиру и прямой стеб с использованием локальных мемов - она оформлена так и не иначе, дабы помочь дорогим читателям усвоить информацию в слегка шуточной форме (да и просто не уснуть при чтении), отчего немного страдает адекватность содержания. В ней также присутствует дутый пафос. Вас предупредили.

Глава первая. Cloverfield: послесловие. 

Огненно-рыжие клеверы, расцветающие на фоне утреннего Лас-Вегаса и Мохаве. Эту летаргию Рэйган переживала снова и снова – даже когда она выпадала из нее на крохотные секунды для короткого глубокого сиплого вздоха, ее разум оставался там, снова и снова переживать эти моменты, лицезреть эти несвязные между собой картины. С каждым таким выходом из спячки, разум все в большей степени возвращался к ней, рассудок постепенно светлел. Со временем начало приходить осознание случившегося, а первым связным вопросом, появившемся в голове у Рэйган, было : «Я уже мертва?». Отрывки произошедшего все еще мелькали перед глазами, сопровождаясь тихим монотонным звоном в ушах…
-Эт, я тут нашел чет! – совершенно отчетливо раздался хриплый и неприятный голос где-то рядом.
-Чей-та? – последовал риторический вопрос еще более мерзким, каким-то булькающим голосом
Неподвижному и мутному взору предстала пренеприятнейшая картина: две жутких рожи, за основу которых явно брались самые неудачные и мерзкие гримы из старых фильмов про зомби, с совершенно бессмысленным взглядом вчерашних реднеков и дурными ухмылками безгубых (да и беззубых) ртов уставились Рэйган прямо в лицо. А шутливая фраза про запах, способный разбудить даже мертвого, чудесным образом обернулась правдой.
Рэйган рывком вскочила и бегом рванула, куда глаза глядят. Глаза глядели на ближайший завал обрушенной крыши здания, в котором девушка находилась. Здания? В запомнившихся ей отрывках сна была в каком-то общественном транспорте… Нет времени на размышления! Попытка истошного крика «Зомби!» провалилась, лишь со свистом вышел накопившийся за время сна в легких воздух. Во мгновение ока очутившись на самой вершине обвалившихся бетонных блоков, она с трудом повернулась и тут же скорчилась от боли. Взгляд снова помутнел.
Она не теряла счет времени, и это длилось от силы минуту, но боль полностью унялась явно намного раньше, чем рассудок и зрение вновь пришли в норму. Рэйган, с трудом приняв нормальное агрегатное состояние, поднялась на локте и повернула голову туда, где, по ее мнению, должны были остаться ее преследователи.
«Преследователи», однако, не спешили выполнять назначенной им роли. Два тощих, похожих на обуглившиеся и наскоро облепленные дерьмом трупы выродка стояли и смотрели снизу вверх на Рэйган – один, с отвисшей челюстью, а второй – с отвалившейся, от особо сильного удивления.
-Хера ты деру дал! Резкий ваще, походу, быстрый как ртуть епта! – просипел тот, что выглядел поумнее и поцелее.
-Шой-ша?! - пробулькал второй, даже не поняв, что лишился возможности вербального общения.
-Ваще АГОНЬ, ниче что снаружи ток пепел! – вновь прохрипел первый.
Явно что-то заподозрив, Рэйган перевела взгляд на свои руки. Потом – на колени и все остальное. Ноги сохранились еще ничего, а вот все остальное действительно сгорело едва ли не до самых костей. Все, что она смогла – это сипло и надрывно пискнуть, осознавая свое хреновое положение.
-Ишь че, дар речи потеряла, рада нас видеть значится! – восторженно воскликнул целый гуль.
-Шааа? - переспросил у него другой, тот, который на самом деле в данной ситуации потерял дар речи.

Гулям потребовалось еще минут десять, чтобы уговорить Рэйган спуститься и пойти с ними. Выживших, по их словам, в основном отыскивали в очень небольших количествах и именно в таком вот состоянии. Когда она услышала, что пролежала наполовину заваленная осколками пенобетонного блока двадцать лет, то решила, что она крепко спит, а узнав, что в таком состоянии она может, по наблюдениям общины выживших, существовать, не боясь естественной смерти – то решила, что никогда не захочет проснуться. Сколь бы глуп ни был ее уцелевший собеседник – но убедить Рэйган в том, что далеко не все потеряно, он смог просто идеально.

-И короче этот такой говорит мне: «Морган вчера сдох под вечер, и начал выделять какую-то слизь», а я ему: «Да он и при жизни был скользким типом!» Вха-а-ахах, скользкий тип, прикинь да! Умора! О-ой… А ты че молчишь? Откуда сам? – гуль пихнул новую спутницу локтем, попутно вытирая выдавленную смехом от собственных историй слезу.
-Да я это… в пригороде жила… - только и выдавила из себя Рэйган после некоторой паузы, очень хрипло и тихо.
-Жила? О, слышь, Белый, а телки-т походу ваще не отличаются. – сказал гуль в сторону погрустневшего от обнаруженной пропажи второго гуля-спутника, и, повернувшись к Рэйган, добавил – Без обид.
-Без обид. Я Рэйган, а ты? И этот почему «Белый»? – сказала та, решив проявить хоть какую-то инициативу.
-Я-та? Я короч Джимми, местный собиратель и типа шут. А Белый – ништяк, что спросила, ща те про Белого накину – усрешься со смеху!
Рэйган не слушала его. Иногда односложно отвечала. Она пыталась осознать произошедшее и происходящее, но стоило ей сфокусироваться на чем-то одном, как смысл только что обдуманного тут же терялся в круговороте мыслей. Компания во главе источника шума в лице Джимми медленно продвигалась вдоль многочисленных пробок из проржавевших машин, по улицам опустевшего и обветшавшего, но все еще более-менее целого Вегаса. Окна домов безлико смотрели квадратными провалами темных окон на улицы, из-за углов то и дело раздавался тихий скрежет и какие-то шорохи. Новое Будущее постепенно представало перед Рэйган во всей своей красе.

Засыпала Рэйган уже при свете факелов общины, под мерное, хриплое пение Джимми и редкие всполохи птиц над руинами, над панорамой ночного Вегаса за не застекленным окном – как же страшен был Вегас без своих огней, освещенный лишь слабо пробивающимся через тучи лунным светом.

Глава вторая. Дом восковых фигур. 

Не меньше десятка лет провела Рэйган в общине с тех пор, как попала в нее, и ничего для нее здесь не изменилось: каждый день искалеченные гули и редкие и малочисленные люди продолжали бороться за то, чтобы дожить до завтра. Неизменными оставались только три ее члена: кроме Рэйган выжил, конечно же, Джимми – так как дуракам везет, и еще один странный гуль Айзек с имплантатами рук и еврейским акцентом, который был всегда хмур и порой, сходя с ума, начинал искать какую-то дивную машину для варки шоколада (щеколада, как он говорил на своем диалекте).
По идее, Рэйган приходилось бывать на каждой вылазке, и играть там не последнюю роль, по ряду причин. Самая главная – она могла бегать, притом делала это очень резво, давая фору даже большинству людей. Ее тело имело некоторую мускулатуру, в отличии от толстых слоев омертвевших тканей, как у многих других гулей, и все еще оставалось более-менее «живым», а странные способности к регенерации основных мышечных тканей, за исключением возможности наращивания чего-то лишнего, были очень полезны в промежутках между схватками с одичавшими животными.
Обратная сторона этой особенности, правда, заключалась в бесконтрольном гниении новых тканей. Каждый божий день борьба с дикими руинами не доставляла такой проблемы, как постоянное удаление внешних опухолей и гнойников. Как, например, и этим утром, когда Рэйган сидела и отколупывала по кускам почерневшие наросты на теле, когда в ее комнату внезапно ввалился радостный Джимми.
-Короче такая постанова. Надо тебя мумифицировать! – возбужденно прохрипел он.
-Спорный вопрос, – ответила Рэйган, задумавшись. – С одной стороны, это делать пока рано, так как я еще не скопытилась, а с другой – поздно, так как мы не успеваем по времени с постройкой пирамиды.
-Да не, мне тут Айзек короч накинул, что если тебя мумифицировать, то ты не бушь гнить заживо, а я согласился, потому шо кроме тебя о нас позаботиться некому, такие дела.
-Надо - значит надо. Пойду спрошу, сможет ли он такое провернуть.
-Да не кипишись ты, я еще не закончил! – Джимми усадил поднявшуюся было на ноги Рэйган и перешел на заговорщицкий шепот, как будто за ними шпионили неизвестные силы, позарез нуждающиеся в этом гениальном замысле. – Он короч говорит, ему воск нужен. Короч возьмем пушки, сходим, поищем ему этот сраный воск, а по пути еще за хавкой заскочим.
-Звучит как годный план, куда идем? – Пробурчала Рэйган, вывернувшись из лап Джимми и сунув за пояс обрез.
-Дак это, кто там воск мутит. Пчелы, осы? Короче мне Белый пока жив был, обмолвился, типа есть тема с пасекой тут неподалеку. Берем пилу, пилим ульи, режем воск, нам же пчелы как мертвым припарки епта.
-Ульи так ульи. – усмехнулась Рэйган, пафосно крутанув «Пустынный Орел» на указательном пальце и сунув за пояс настолько криво, что оттуда выпал обрез, грохотом выстрела подняв в небо сполох птиц. Выдавив виноватую улыбку, она подняла оружие, зарядила, и команда из двух гулей пошла на выход.

-Так, короче тут через сто метров был парк, там пасека. Готовим пилу и вперед? – Джимми улыбнулся голливудской улыбкой из единственного уцелевшего зуба.
-Хочешь орешков? – издевательски сказала Рэйган, протянув ему.
-Пошла нахер, епта, не до орешков сейчас! – обиженно пробубнил ее спутник.
-Так ты не хочешь орешки? – все еще насмешливо сказала Рэйган. Джимми фыркнул и пошел дальше по улице, а Рэйган, пожав плечами, сунула парочку орехов себе в рот и двинулась было за ним, как вдруг какой-то шум заставил ее по привычке юркнуть за ближайший угол. Джимми опомнился и быстро сделал то же самое. Оба гуля притихли. Из-за угла здания не было видно происходящего на проезжей части, но судя по громовому топоту, по ней только что с огромной скоростью пробежало стадо слонов.
-Пчелы покинули улей, так что у нас куча времени. – прошептал Джимми и, вынырнув из-за угла, побежал вдоль выходящих на улицу разбитых витрин магазинов, пригнувшись, словно вор.
-Э-э, я лучше дальше себе погнию… - неуверенно сказала ему вслед Рэйган, но так или иначе пригнулась и быстро догнала соратника.

Парк распахнул свои сплетенные из сухих веток мертвых елей врата ада перед двумя авантюристами. Гули переглянулись, надвинули капюшоны и, приготовив оружие, медленно погрузились в пучину высохших деревьев и пожухшей травы.
Куски коры и облетевшие палки мерно хрустели под ногами, пока компания постепенно углублялась в плотные кустарники, обходя пересохшие стволы разномастных деревьев, которые постепенно начали редеть, а вскоре и вовсе встали кольцом вокруг небольшого пустыря с уходящим вниз покатым склоном, на котором, кажется, даже сейчас произрастало что-то зеленое. Сразу за холмом взгляду предстал неплохой такой деревянный коттедж с широкой выцветшей вывеской «Лучший мед от доктора Пчёлкина! То, что доктор прописал!», с которой, безобразно зацепившись каким-то вывалившимся из живота органом, свисал гниющий труп. Сама пасека, к счастью, оказалась сразу за домом.
Первым, что бросилось в глаза держащему пилу наготове Джимми и мерно поедающей орешки Рэйган, были поваленные заборчики пасеки и перевернутые и разбитые ульи. Однако была вещь, которая сначала обрадовала Рэйган, а затем очень ее испугала: громадные соты размером с чайное блюдце были словно всажены сеткой неподалеку на пустынной лужайке; там же были и восковые подтеки, похожие по форме на песочные насыпи, а по цвету – на очень грязный талый снег, сваленный в кучу по весне.
-Действительно, то, что доктор прописал – подметила Рэйган, выбрасывая через плечо опустевший пакетик из-под орешков. – Пили давай.
-Ща запилим! – задорно всхрипнул ее товарищ, заводя бензопилу. Несколько секунд, и пила, заготавливаемая для вскрытия ульев, уже резала на удобные для транспортировки их восковой джекпот.
Рэйган вслушалась. Звук пилы смешивался еще с каким-то непонятным, но до боли знакомым шумом… И как только Джимми заглушил двигатель бензопилы, чтобы упаковать добычу, она поняла, что было источником этого звука. Выхватив обеими руками обрез, она резко обернулась на звук громкого топота и без раздумий выстрелила…
Твердому карапаксу гигантской бескрылой пчелы, со всех лап бежавшей на парочку с выставленным над головой, как у скорпиона, жалом, картечь не причинила вреда; чего нельзя было сказать о ее глазах, в которые дробинки вошли, как нож в масло, беспрепятственно проникая в голову насекомого и уничтожая в ней все, что мешало мутанту перейти из мира сего в мир светлый и лучший. Пчела рухнула на бок, подергав лапками и в итоге неподвижно замерев в гуще сухой травы. Рэйган щелчком, в два движения, дозарядила обрез двустволки недостающим патроном, вслушиваясь в рассеивающийся эхом звук выстрела. Конечно чудес не бывает, и в отдалении был слышен уже знакомый топот, не суливший ничего хорошего – давать бой насекомым было бессмысленно; однако было и еще что-то, что достигало ее слуха, словно луч спасительного света во тьме безысходности.
-Кидай сумку и дуй за мной! – крикнула она Джимми, убирая обрез за пояс и хватая брошенную ей спортивную сумку с запакованными кубиками мутапчелиного воска.
-Слышь, че, быстрая дохрена, да? Я ж не могу бегать! Э-э, дура, ты куда, там же еще три с лишком километра парка! Вот стерва… - ругался Джимми, нелепо перебирая иссохшими ножками вслед за спутницей.
Слух не подвел Рэйган. Когда топот за спиной уже был слышен в нескольких шагах, оба гуля внезапно наткнулись на небольшой, поросший ивой и кустарником обрыв, ведущий к достаточно глубокому и мутному ручью. Рэйган обернулась на бегущего с вываленным наружу языком Джимми, на которого вот-вот готова была наброситься одна из пчел. Недолго думая, она схватила его за плечо и бесцеремонно протолкнула по направлению его движения в ручей, а затем прыгнула следом сама. За спиной в тот момент будто бы послышалось обиженное жужжание несуществующих пчелиных крыльев…
Рэйган не знала, что будет, если погрузить воск в воду, поэтому держала сумку над головой, держась на плаву за счет одних лишь ног. Она отчетливо чувствовала, что вода наливается куда-то внутрь, что доставляло явные неудобства. Джимми же, на пару секунд бесследно исчезнувший, вдруг показался над водной гладью, неистово барахтаясь – толи он слишком мало весил даже для гуля, толи говно не тонет даже в таких объемах. Так или иначе, спасительное течение понесло горе-авантюристов прочь из парка. К вечеру Рэйган ждало ее новое амплуа…

Глава третья. Адское шоссе. 

Ресурсы придорожных супермаркетов и закусочных скудно расходовались после войны. Этому было логическое объяснение – ведь в основном люди останавливались жить ближе к городам, и за добычей ходили туда же, а за фабрикатами за тысячу километров от города пойдет лишь тот, кто в этой тысяче от него и находится.
Рэйган не знала толком, сколько там километров она преодолела, но точно знала, что один из таких супермаркетов был невдалеке – всего в каких-то там пяти километрах от нее. Жуткое палящее солнц ей ни капли не вредило; напротив, оно даже доставляло ей некое умиротворение. Воск пополам с химическим уплотнителем едва ли мог бы растаять на такой жаре даже без длиннополой куртки и широкой шляпы, которые, пусть и поглощали всю тепловую энергию, но нагреть вощёные пополам с химикатами бинты были не в состоянии. Хитрая, и очень надежная конструкция, скажу я вам.
В пополнении припасов Рэйган не нуждалась, но и от халявной колы с чипсами отказываться было бы глупо. На таких вот остановках она часто ловила себя на том, что марш-броски со здоровенным рюкзаком не давались ей так легко, когда она еще была человеком. План старый и неизменный – включить фонарик на пистолете, осмотреть все углы с удобной позиции, расслабиться и поискать че-нить повкуснее, а также стимуляторы, батарейки и редкую фармацевтику. Хотя несколько раз план давал сбой. Неподготовленный человек в нештатных ситуациях сам себя загоняет в безвыходное положение, пытаясь уклониться от стычки. Какую опасность ты там не встретишь – агрессивных людей или агрессивных животных – схватки уже не избежать, так как и зверь, и пуля всегда нагонят на открытом пространстве, где кругом за десятки километров только пустыня. Бежать нельзя – нужно встретиться с опасностью лицом к лицу.
За свое не самое короткое путешествие Рэйган это уже поняла. Как только над тем местом, где по всей логике должен был находиться открывающий дверь человек, просвистела пуля, разбив витражное стекло, Рэйган не бросилась бежать, а просто села спиной к металлической стене и, медленно сползая по ней, с приятным шипением открыла баночку нюки.
«Нападавший один, а значит – загнанный в угол путник. Стрелял из девятки, можно подождать» - промелькнула разбавленная упоением от благодатного первого глотка колы мысль. Рэйган хотела поначалу убить нападавшего, кем бы он ни был, но химический напиток очень уж ее успокаивал…
В темном помещении ждали. Человек с той стороны, в отличие от Рэйган, шуршал и тяжело дышал. Едва ли это был хотя бы второй магазин, в который он залез после войны, что очень сбивало с толку.

Прошло две банки колы. Задумчиво сидя с наполовину опустевшей третьей банкой в руке, Рэйган для себя решила, что пора бы сдвинуть дело с мертвой точки. Пафосно надвинув шляпу глубже на глаза и тем самым себя подбодрив, она наполовину высунулась из дверного проема и бросила одну из пустых банок внутрь. Раздалось сначала два выстрела, а потом какая-то ругань и звук опрокинутой в спешке помойной урны.
-Вот ты и попался, сраный нигер! – выдала Рэйган, заходя в помещение с поднятым пистолетом. Картина, которую она там увидела, мягко говоря, повергла ее в шок.
-Магазин ваш, не стреляйте! – завопил рыхлый мужик в синей пижаме, бросая оружие и падая на колени. Жалкое зрелище – интересно, он вообще хоть раз слышал про существование рейдеров или племена Поро-Поро, терроризирующие собирателей далеко за пределами своих земель на востоке от Вегаса?
-Ты че, ток проснулся – и сразу жрать? Или это семейная традиция – завтракать в пижаме? – проговорила Рэйган, склонив голову набок.
-Нет… я из Убежища. Вы… вы не мародеры? Вы меня не убьете?... – страдальчески пролепетал тучный заложник.
-Кто «вы»? Я одна здесь. Какого нахрен убежища, ближайшее бомбоубежище отсюда – в Вегасе – а ты явно не оттуда. – она пробурчала это, все еще разглядывая странные одеяния с ошметками трапезы, за которой странный человек был застат врасплох.
-Как? Вы не слышали об инициативе правительства нашей великой державы о сохранении лучших людей планеты, давая им шанс пережить войну, чтобы построить Новое Будущее? – возмутился пленник, внезапно осмелев и выпрямившись во весь свой рост. Даже разбившиеся во время обороны очки нацепил для важности.
-Я пока не вижу никакого Нового Будущего. Только лоха, которому несказанно повезло, что его не замочили.

Ее новый собеседник ничего не сказал, лишь всхлипнув в ответ. На явно серийной пижаме в свете фонарика разборчиво была видна нашивка «VAULT TECH: from vaults to pyjamas!»; Рэйган раньше слышала об «инициативе Волт-Тек», но считала это все сказками. Действительно, о сказочных долбаебах, высунувших нос из безопасных убежищ, в округе буквально слагали легенды.
-Короче. Собери мне с собой колы и живи тут сколько влезет. – сказала она, устраиваясь поудобнее в углу так, чтобы пленник был на виду и всегда попадал под свет прикрученного к пистолету фонарика.

Рэйган насчитала примерно полтора года с момента е изгнания из общины, в которой, на момент изгнания, она была самым старожилом, и посему кем-то вроде лидера. Лидера по праву, но не по предрасположенности, иначе все бы обернулось совсем не так.
Никто из новичков не знал тяжелых времен общины. Верные друзья Рэйган, гули Айзек и Джимми не дожили до момента, когда только что выбравшимся из-под камня выродкам и людям требовалось более одного живого примера выживания в руинах. Айзек в одном из своих экспериментов потерял обе механических руки, не выдержал стресса и застрелился (никто так и не узнал, как ему это удалось); Джимми же нашли с вырванным боком у разведенного в бочке костра на его посту за полкилометра от штаба общины…
Рэйган была строга с новичками, но иначе было нельзя. Они сочли жизнь в руинах курортом, эдакой «Веселой Фермой»; в итоге они оказались настолько мягкотелы, что предпочли изгнать главу вместо того, чтобы драться с новоявленными конкурентами за то, что принадлежало им по праву. Короткое имя «Сара», которым Рэйган в последние годы называли для удобства, новые лидеры запретили к произношению, а вся община пошла на поклон к безбашенным рейдерам, которым на деле в общем-то не хватило бы сил и навыков совладать и с одной Рэйган…

-У меня все… - прервал ход ее мыслей несчастный голос пленника. Помедлив, он с надеждой в голосе добавил: -Вы… вы меня оставите, да?
-Ага. Я тут тебе подарок приготовила. Реликвию. Сам решишь, что с ней делать. – буркнула Рэйган, протянув мужчине фугасную мину. Тот посмотрел на нее и подпрыгнул от радости – видимо, представляя, как устроит ловушку зашедшим за провиантом гопникам, после чего заберет их багги и уедет в закат. Он еще говорил слова благодарности ей вслед, но она более не слушала. Повесив на плечо заметно потяжелевший от колы рюкзак, она размеренным шагом поплелась в сторону выхода.
Не спрашивайте, удивилась ли она, когда за километр за ее спиной раскатом эха раздался взрыв сдетанировавшей от безграничной тупости человека-пижамы боевой взрывчатки. «Неравноценный обмен на колу… хотя… как знать, как знать.» - думала Рэйган, с шипением открывая очередную баночку. Первый глоток только что открытой нюки был для нее божественен…

Глава четвертая. Шелковая Лисица. 

-Давай, вдолби выродку побольше джета!
-Нужно больше FEV!
Среди общей возбужденной болтовни на китайском раздался отчетливый глухой звук удара. Рассудок, выхватывавший из происходящего лишь несвязные звуки, был полностью поглощен моральным уничтожением своей обладательницы. «Дура сраная, с чего ты решила, что в цивилизованном городе будут рады припершейся из пустошей живой мумии! Хотела теплого приема от людей? На, получай!» - раздавалось у нее в голове. По телу продолжали сыпаться глухие, не отдающиеся никакой болью удары. По груди и голове словно разливался жидкий огонь, то сжигающий, то ласково греющий изнутри.
-Хватит! На арену его! – скомандовал кто-то. Обзору Рэйган сильно мешал надетый на ее голову не слишком плотный черный мешок…

Несчастную, чем-то обдолбанную и забитую собаку по кличке Рэйган – а иначе это было сейчас не назвать – вышвырнули через перила в круг. Если бы она видела себя сейчас… Поверх бинтов она была выряжена в составной черный шелковый халат, на голову же был небрежно напялен черный мешок с белым контурным рисунком хитро показывающей язычок лисы. Вокруг грязного круга, огороженного высокими деревянными перилами, собаралсь огромная толпа озлобленных узкоглазых, выкрикивающих на родных языках свои требования зрелищ и крови. Между стенами зданий были перекинуты шнуры с привязанными к ним бумажными фонарями, украшенными яркими иероглифами и пестро разрисованными. Таким праздник в честь открытия нового квартала мог быть только у азиатов, что означало, что Рэйган выполнила свою цель и добралась до Сан-Франциско. Так или иначе.
После нее на арену выбросили хилого китайца с голым торсом, тело которого все было в кровавых следах порки и который тут же попытался удрать через навалившуюся на забор толпу, чего та ему толчками и ударами сделать, конечно же, не позволила. Следом, уже с другого конца, бросили несчастного геккона, который явно сдох от страха еще в полете и тюфяком плюхнулся в песок, подняв облачко пыли. Удар гонга ознаменовал начало боя.
Пока Рэйган приходила в себя и поднималась на ноги, пытаясь сфокусировать свой взгляд, ее единственный уцелевший к началу схватки соперник понял, что до конца представления его положение не сдвинется с мертвой точки. Тогда он с воинственным воплем побежал на Рэйган, однако полетевшая из толпы бутылка красиво его нокаутировала, уравнивая его с оппоненткой состояние. Та, в свою очередь, медленно поднималась. Гуляющие по ее венам вещества мешались друг с другом, создавая самые разнообразные реакции, отчего Рэйган бы сейчас точно вырвало, если бы было чем. Сзади послышался щелчок кнута, кажется, нашедший свою цель и поглощенный достаточно крепкой восковой конструкцией на ее спине.
Коктейль из FEV и разношерстных веществ настойчиво требовал от Рэйган действовать. Убивать. ЛОМАТЬ! Она медленно поднялась, едва устояв в неудобной обуви, пародирующей лапы животного. Ее соперник тоже оправился от удара и продолжил свой блицкриг с не слишком умело занесенным кулаком. Надо было что-то предпринять – импровизировать Рэйган умела, а вот драться – ничуть. Однако, как выяснилось, этого и не понадобилось. Пока где-то позади организаторы десантировали на арену еще бойцов-невольников, Рэйган замахнулась и влепила первому добежавшему до нее ускоглазому. Удар вышел необычайно сильным за счет невольно смешанных с ее кровью вкусняшек, отчего соперник тут же потерялся, и, нелепо повертевшись на одной ноге, как в «Лебедином озере» и забрызгав фонтаном из крови и зубов все вокруг, плюхнулся ничком в песок. Сознание продолжало понемногу возвращаться, а происходящее – доставлять эйфорию и горячить кровь пуще того, что в ней сейчас находилось.
Толпа взревела, явно не зная закулисных подробностей представления. Еще два рисоеда, выброшенные внутрь круга, уже намного менее уверенно окружали «Лисицу», негласно решив атаковать сообща. Бросок – и баффаут с FEVом проводят руками Рэйган два размашистых удара, сбивая противников с ног. Кровь бурлила, а воображаемое содержимое желудка настойчиво просилось наружу. Она упала на колени. Ограда с орущей толпой за ней превратились в неразборчивую мозаику, яркий свет фестивальных фонарей резал глаза даже через маленькие дырочки между нитями мешка на ее голове…

Глухой удар снова привел Рэйган в чувство. Неразборчивые обрывки памяти, собираясь в единое целое, подсказывали ей, что она находится в той же коморке, где ее старательно «подготавливали» к бою…
-А ну встать, кокусакка! – раздался над головой пронзительный голос китайца. Удар ногой прямо в лицо заставил Рэйган собраться с мыслями и сосредоточиться. – Встать, выродок! Делать наш шоу!
Рэйган не могла сообразить, что от нее требуют. Тем временем, два здоровых молодца подняли ее под руки и стянули мешок с головы.
-Слушать, басутадо! Делать нам шоу и деньги – мы давать свобода! – десять злобных китайцев, на которых в мутных глазах Рэйган дробилось лицо ее мучителя, отвесили ей живительную пощечину. –Делать шоу, соннабеечи! А потом мочить! Слышать?
Рэйган заставила себя кивнуть. «Делать шоу, потом мочить…» вертелось в ее голове четко поставленная ее новым продюсером цель. Молодцы кривовато вернули мешок ей на голову и сунули в руки штурмовую винтовку.
-Шелковый Лисица всегда побеждать, понять! Идти и побеждать! – десять лиц-блюдец отвернулись от Рэйган, она закрыла глаза, чувствуя, как ее под руки волокут на арену…

Усилившийся крик толпы снова привел Рэйган в чувство. «Делать шоу, потом мочить.» - мелькнуло в голове. Ее новый оппонент – обычный на вид азиат, со стоном лежавший в скрюченном состоянии на земле – был не так прост, как казался: судя по вздутым венам и вздрагивающим мышцам, по его венам уже вовсю гулял FEV, изменения от которого, в отличие от случая с уже матировавшей Рэйган, обещали быть значительными. Заменивший добрую половину ее рассудка FEV здорово разгонял кровь и усиливал адреналин, заряжая все тело прямо-таки материально ощутимым духом состязания; «Зрелища. Шоу.» - твердил ей уступающий свои позиции, но еще не сдавшийся до конца рассудок.
Рэйган даже будучи обколотой всем, что только можно придумать, многим даст фору во всем, что касается пафосного спектакля. Вот и сейчас она, медленно подошла, и, поставив ногу на уже начавшего обращаться от зашкаливающего количества FEV в организме соперника, воздала руки к небу на манер американских рестлеров, вызвав неистовое ликование толпы. Ее мутирующий на глазах из крохотного рисоеда в могучего живоглота противник вскочил и наобум взмахнул рукой туда, где только что стояла «Лисица», но той уже и след простыл. Все еще воздымая руки к небу, она прошла круг почета возле самых трибун…
Ее чувства, как и ее способности, обострились. Сплетения ткани мешка на ее голове превратились в одну сплошную прозрачную пелену, показывающую все в «злом», темном цвете. Она чувствовала, как ее жилы напрягаются, готовясь вложить в чью-нибудь челюсть энергию богатырских масштабов. Перед собой она видела разъяренную массу зубастых, грозных и кровожадных лиц, требующую от Шелковой Лисицы – от нее, от Рэйган – крови и зрелищ, что только подстегивало ее уверенность и самооценку, еще больше усиливая эйфорию и прилив адреналина…
Мутант медленно поднимался на ноги, на глазах увеличиваясь в размерах. Его мускулы набухали на теле, словно моментально застывающие пузыри. Он больше не стонал – он ревел, заглушая своим боевым кличем толпу, из которой уже начали показываться готовые либо отпугнуть, либо еще больше разъярить мутанта острые пики. Он сделал шаг вперед и замахнулся. Настал момент истины. Момент славы.
Рэйган, перехватив оружие поудобней и слегка пригнувшись для броска, сорвалась с места, подняв облачко пыли; казалось, в одно мгновение она проскользнула в миллиметре от левой ноги крупнеющего и звереющего на глазах мутанта. Тот замешкался, и сделал шаг по направлению готовящегося удара, в сторону толпы. Раздался одиночный выстрел, еще не до конца окрепшую спину мутанта пронзила дикая боль. Он в ярости развернулся и наобум опустил свою лапищу, уже предвкушая приятный хруст черепа соперницы.
Рэйган не теряла ни секунды. Быстро, как ртуть, она проскользнула у него под ногами и, сцепив руки в замок, подняла их перед собой в надменном жесте. Удар мутанта пришелся прямо по земле, отчего, казалось, всю арену неслабо тряхнуло. Он оправился и развернулся необычайно быстро для такой громадины, с ревом пытаясь двинуть гулю по макушке. Нырнув под удар, та из рывка перешла в подкат, снова ускользая от удара между ног мутанта. Раздался выстрел, а затем рев: рев мутанта и восхищенной толпы.
Рана в пах не остановила зверя. Он занес ногу и с силой опустил ее туда, где секунду назад была Рэйган, однако та, воспользовавшись моментом, ухватилась за его руку и быстро взобралась прямо на плечо зверюге, как кошка взбирается на дерево. Повесив штурмовую винтовку на плечо и выпрямившись, она раскинула руки в разные стороны и запрокинула голову, явно подражая знаменитой статуе Христа-Искупителя в Рио. Как только мутант начал подниматься, она проворно перепрыгнула на его противоположное плечо и затем на землю, припадая на одно колено. Зрители ликовали, а обстановка тем временем становилась пафоснее в геометрической прогрессии…
Креативность Рэйган скуднела, как и энергия ее тела, расходуемая в нечеловеческих масштабах. Шоу пора было заканчивать. Снова ухватив винтовку, она, без особых усилий уйдя от очередного удара уже растерявшегося от слепой первобытной ярости мутанта, подняв дуло, не имея физической возможности прицелиться с мешком на голове, дала длинную очередь от бедра, первая половина которой попала в цель, а вторая – скосила стоящих за мутантов зрителей, на что их мигом сомкнувшимся рядам было совершенно наплевать.
Зеленый увалень застонал пополам с рыком, не удержался и упал на землю, успев лишь подставить под себя руки. Не мешкая ни секунды, Рэйган запрыгнула ему на спину и бесцеремонно, по-деревенски разрядила оставшуюся обойму ему в затылок.
Если это было и не лучшее шоу за всю историю города, но оно определенно было не самым худшим.

Собранные из листов железа и подручного металлического мусора ворота отворились, и Рэйган, которой явно придал ускорения чей-то тяжелый ботинок, вылетела оттуда пробкой, кубарем покатившись по асфальту. Прямо на затылок ей приземлился ее рюкзак, видимо, не опустошенный щедрыми продюсерами.
-Валить нахрен, кокусакка! – напутствовал ей знакомый голос. Створка ворот, тяжело ухнув, закрылась.
«Это самое, нахрен, странное место, в котором я была» - с тяжестью и обидой подумала остатками своего многострадального рассудка новоиспеченная Шелковая Лисица, перед тем, как потерять сознание…

Глава пятая. Разборки в стиле Мо-Док, или Задний Дракон Севера. 

Самый засранный, и тем не менее самый яркий калифорнийский город Нью-Рено радушно встретил Рэйган толпой высыпавших ей навстречу попрошаек-наркоманов. Рено обещал быть вторым дублем в ее реалити-шоу о нахождении своего места в том, что раньше гордо именовало себя Америкой; с момента былинного провала в Сан-Франциско и длительной реабилитации после принятых вкусняшек, которой поспособствовали лишь полученный вследствие мутации иммунитет и банальное незнание названий побывавших в крови Рэйган веществ, прошло целых пятнадцать лет бесцельных скитаний по трассам вдоль побережья. Когда убежища начали открываться, а биомусор из них – занимать собой поверхность земной коры, гули и выродки перестали быть «милитарно превосходящим» населением, и по ряду причин оказались гонимы в шею слабыми, но многочисленными людьми.
Рэйган проталкивалась через толпу наркоманов, как ледокол через торосы Арктики, с трудом сдерживая желание выхватить старый добрый обрез и выбить мозги засранцам, которые тянули руки к ее длиннополой куртке-пальто в поисках карманов – по меньшей мере потому, что обреза у нее больше не было. Теперь у нее не было вообще ничего, кроме того немногого, что удавалось добыть, чтобы продолжать идти – идти искать место, где есть хотя бы мизерные шансы не быть вышвырнутой за шкирку.

Оторвавшись от цунами из наркоманов и бедняков, Рэйган продолжила свое движения к караванным повозкам. Нет, она не смогла бы вот так сразу стать наемницей - кто бы ее такую взял? Но в местах, где дают работу представителям бьющей все рекорды поголовья профессии, наверняка затесался работодатель, просто желающий оказаться в нужное время на самом видном месте. И Рэйган не ошиблась – миновав первую повозку, которую охраняли пять крутых перекачанных наемников в солнечных очках и при шрамах на своих отвратительных свиблах, она заметила парня, который, казалось, еще немного и протрет в земле дыру, меряя ее шагами и явно нервничая. Она приблизилась.
-О, бинтач, иди сюда! Дело есть! – сказал он, мистически понизив голос, однако от волнения это прозвучало так, как будто он вот-вот расплачется.
-Я вся внимание. – проговорила Рэйган, стараясь придать хоть капельку женственности своему хриплому голосу, дабы не прославиться гомиком в первый же день своего прибытия.
-А, ну короче я тут смотрю ты, это, из «отвратительных и проворны»х телок, что тут ошиваются в поисках работы – признаки налицо. Короче, я гляжу, ты тут новая, а посему не знаешь, кому разболтать, если че. – крутые наемники повернули свои испещренные шрамами свибла в сторону странного работодателя, видимо, решив, что может подвернуться повод грохнуть его и забрать пожитки, поэтому тот еще сильнее сбавил голос. – Интересно?
-Ага… - Рэйган старательно попыталась скрыть свою усталость, чтобы не сойти за очередную блатную пофигистку из экипажа соседней повозки.
-Так вот, короче. Звать меня Тим. Проезжая однажды по одним руинам на севере, я прихватил с собой очень ценную вещицу – водяную помпу: вон та здоровая хрень в трех шагах от тебя – даже не спрашивай, как я сюда ее допёр. Короче, седня я собираюсь ее сбыть и получить хренову кучу денег, но мне нужен кто-то, кто прикроет сделку. Деньгами не обижу, да еще и подсуетиться могу, чтобы тебя тут как свою принимали, а то и на постоянную работу возьму, что скажешь?
-Звучит многообещающе, А что, есть те, кто будет посягать на твою помпу? Они ее с места-то сдвинут хотя бы до утра, пока твой труп не найдут прохожие?
-Я об этом не думал, но какое твое дело? Будешь за сделкой следить, спрашиваю?
-Буду. Только я не при оружии. – разум Рэйган сейчас была поделен на две противоборствующие половинки – на здравый рассудок, который недвусмысленно говорил ей не браться за странное дело, и пустой желудок, который грозился убить ее нахрен, если та его не накормит.
-Валыну я тебе выдам, только не светись на сделке. Пошли, объясню для крепко сбитых, че нужно делать.

Контракт подписан, и назад дороги нет. Рэйган, конечно, пыталась рассмотреть все варианты, но до вечера, кроме Тима, встретила лишь одного работодателя, который никак не мог внушать доверие после того, как потребовал от нее пойти и убить десять волков. Был выбран единственный приемлемый вариант из доступных. Пан или пропал. Она сняла темные очки и припала к прицелу снайперской винтовки. В перекрестье попали два ведущих между собой беседу человека – Тим и еще один торговец, судя по прикиду - мафиозная шестерка.
И, как и предвещал Тим, на поле появился новый игрок. Это был торчок из сообщества, называющего себя «Свободными Панками» - не одаренные интеллектом анархисты, очень навязчиво рекламирующие себя среди приезжих как нацисты-радикалы. И если торговец не вызывал подозрений по поводу наличия у него оружия, то этот парень – очень даже. Ему достаточно было лишь немного повернуться, чтобы Рэйган сумела разглядеть в тусклом свете на удивление неподпёртой горящей бочки динамит, привязанный веревками сзади к его пояснице. Маскировка, конечно, не сработала, но ситуация явно была не так проста.
План не был должным образом завуалирован, однако, сработав хотя бы наполовину, обещал большую прибыль приобретающей агрегат стороне. Согласно его первому исходу, видимо, смерть Тима была бы списана на нападение анархистов, а помпа – присвоена мафией. В случае же преждевременного раскрытия маскировки и устранения панка, работа не была бы проделана «грязно» и не запятнала бы репутации стороны покупателя; авторитетная мафия просто списала бы нападение на Тима - на устранение которого у них наверняка был подготовлен свой снайпер.
Рэйган не понимала, что за озарение на нее нашло, так как еще секунду назад она думала о том, как же чертовски хочется жрать. Так или иначе, она попыталась вновь побороть мысли о голоде и начать обдумывать план по созданию приемлемой конфетки из говна, в которое они с Тимом вляпались.
Ответ не заставил себя ждать. Подобравшись на достаточное расстояние, «бесшумный убивец» встал полубоком, начав отвязывать динамит. «Сейчас или никогда» - промелькнуло в голове у Рэйган. Выстрел раздался в одно мгновение со взрывом: самопальный динамит сдетонировал от попадания пули, ненадолго ослепив и оглушив всех участников сделки. Спину, поясницу, и все, что было у панка ниже, разорвало в клочья направленной из-за плотного крепления силой взрыва. Рэйган быстро совместила перекрестье оптического прицела с туловищем заказчика, однако это определенно был ее день: выстрела с противоположной стороны не последовало…
В линзу оптики она отчетливо увидела, как мафиози припечатал свое лицо ладонью, покосившись в сторону облажавшегося, по его мнению, панка. Сделка была обязана быть закончена… Пока заказчик придумывал, как транспортировать приобретенную помпу, на взрыв начали сбегаться люди, которые, убеждаясь, что на улице взорвался очередной панк, мигом теряли интерес и, зевая, возвращались на свои проссанные матрасы – досматривать розовые сны.

Рэйган встретилась с Тимом в условленном месте, уже на противоположном выходе из города, на следующее утро. Тот был настолько доволен отличной работой (а по факту – некомпетентностью своих корыстных клиентов), что на достаточно долгий срок пристроил Рэйган на самую непыльную работу во всей прибрежной Пустоши – и уже на следующий день она шагала по пустыне в охране организованного на выручку с продажи помпы каравана – не то что бы счастливая, но на сей раз сытая и при оружии. Как читатель мог уже догадаться, началась скучная и серая жизнь в пути – возвращение к истокам, с которых Рэйган и начинала свое путешествие из руин родного города в тогда еще полную опасностей неизвестность.

Глава шестая. Когда кончаются чернила… 

Рэйган бывала проездом в городе Модок. Пожалуй, раз или два. Вряд ли больше. Ее жизнь была настолько серой, а города – настолько похожими друг на друга, что выбрать город, в палитру которого ей хотелось бы окунуться, можно было разве что наугад. Однажды придя с очередным караваном в эту округу, Рэйган забрала зарплату и предложила купцу хорошего кандидата на открывшуюся вакансию…

[Dormidon]

Я громче всех орал, что идея дерьмо, гули дерьмо и все такое.
Но решил изучить, и... был приятно удивлен. Зашедшим советую не воротить нос и все же прочесть. : )

[Jokky]

Внешность такая должна быть, а то иначе не Рандару-стайл.

[Майнер]

Данный пользователь сказал FFUU~~ Shin Randaru за этот пост: Beast477 (Сегодня)

Господи, да помогите человеку, у него же до сих пор течет!

А квента нормальная, много букф, хороший приятный.

[Azein]

Сообщение от Jokky

Внешность такая должна быть, а то иначе не Рандару-стайл.

Ты ничего не понимаешь в бессмертных гулях и рандару-стайле.

Скрытый текст:

[Goris]

Говоря о "Рандару стайл": она обязательно должна вручную, и с чрезвычайной легкостью, разрывать пасти когтям смерти, мутантам и прочим большим и страшным тварям. Иначе не не Рандару-стайл.
Гуль-женщина, по-моему такое впервые в истории РП фола или ТНФ в частности, не? Активируйте, ребята на свалке будут рады.

[War]

Горис отстал от жизни, у моего персонажа была подруга - супермутант. Подчеркиваю - подруга, да. Это не говоря о гулихе Гадюки, которая жила в Общине и вроде как командовала там.

[Goris]

Супермут - не гуль.

[Сова]

Сообщение от War

Подчеркиваю - подруга, да. Это не говоря о гулихе Гадюки, которая жила в Общине и вроде как командовала там.

Брехня. Командовал Призрак. Безликая просто была ответственна за контакт с гладкокожими.

[Dormidon]

Але гараж, уже ГМы подключились к обсуждению каких-то только им известных вещей.
Ожидает для прикола тут висит?